«Мурзилка» в 30-40 годы

ЖЕЛТЫЙ И ПУШИСТЫЙ

Хоть и бросил Фёдоров-Давыдов писать о Мурзилке, но само издание странным образом начало повторять судьбу «удиви­тельно шустрой собачки»: оно стало менять хозяев. В 1932 году журнал перешёл от «Рабочей газеты» к «Комсомольской прав­де». В 1934-м его уже выпускало Издательство детской литера­туры, а к 1944-му он сделался «журналом ЦК ВЛКСМ».

Еще в 1926 году на страницы «Мурзилки» всё-таки прокра­лась сказка — конечно, народная, а не авторская и не волшеб­ная какая-нибудь, а про жизнь деревни. Называлась — «Бабья работа». Но начало было положено, и в 30-х годах журнал уже печатал сказки достаточно регулярно. В первую очередь — на­родов СССР; но в 1939 году с подзаголовком «английская сказ­ка» в «Мурзилке» появилась история «О медведе Винни-Пу и пчёлах». О том, что её написал Милн, не было ни слова, а пере­вод был еще не Заходера, а А. Колтыниной и О. Галаниной.

И однажды настал день, когда журнал решился украсить об­ложку изображением сказочного существа.

В июле 1937 года вышел седьмой номер «Мурзилки» с «Эк­стренным сообщением» следующего содержания: «Наконец-то нашёлся Мурзилка! Его поймал художник Каневский и притащил в редакцию. Посмотри на обложку — там ты увидишь Мурзилкин портрет. Мурзилка ничего не успел ещё рассказать о себе, он очень устал с дороги. Но в следующих номерах ты увидишь разные при­ключения удивительного существа — Мурзилки».

Итак, Мурзилка вновь был классифицирован как «удиви­тельное существо». Он перестал быть животным, но очелове­чился не полностью — всё-таки Аминадав Каневский уже год как работал в журнале «Крокодил». Из антропоморфных при­знаков Мурзилка обрёл способность к прямохождению и рас­сказыванию небылиц, шарф, берет и фотоаппарат, а из зоо­морфных остались у него мохнатая мордочка, лапы и пушис­тая шёрстка неожиданного цыплячьего окраса. Но, как и пре­жний, дореволюционный, новый Мурзилка был создан для приключений и тоже выступил поначалу в роли эдакого баро­на Мюнхгаузена.

Например, в № 9 за 1937 год появилась публикация под об­щим заголовком: «Мурзилка-враль» — стихи, написанные от имени Мурзилки Борисом Быковым.

Четыреста медведей

Бродит по лесам.

Четыреста медведей,

Я видел это сам!

А еще через номер главный герой журнала уже охотился на гигантскую лесную осу.

Чтобы утвердить Мурзилку как существо сказочное и «уди­вительное», его объявили родным внуком Деда Мороза и Снеж­ной бабы.

Но по-настоящему удивительным было в нём то, что он ока­зался единственным далёким от политики элементом полити­зировавшегося за 30-е годы издания. Посреди портретов вож­дей, рассказов о Ленине, Ворошилове, о поимке шпионов, о том, как плохо живется иностранным детям, Мурзилка всё же не пожимал руку государственным деятелям, а встречал Папанина, дирижировал, стоя под ёлкой, новогодним праздником, тихонько читал письмо рядом с заголовком «Мурзилкина га­зета». На этой полосе публиковали детские письма, стихи про «вождя народов» и рассказы. «Мне десять лет, мне ещё нельзя выбирать депутатов. Но когда я вырасту с папу, тогда я выберу в Верховный Совет первым депутатом товарища Сталина и еще его лучших помощников», — написала Эмма Ляпунова из го­рода Глазова.

Впрочем, в 1939 году, когда редакция половину одного но­мера посвятила главе партии по случаю его 60-летия, Мурзил­ки на страницах журнала уже не было. Может, у авторов не хва­тило вдохновения поддерживать его имидж, а может, он зата­ился, предчувствуя новое превращение.