Мурзилка до журнала

О ПОЛЬЗЕ АМЕРИКАНСКОГО КОКСА

«Как вы судно назовете, так оно и поплывет», — пел в мульт­фильме капитан Врунгель. У него-то яхта называлась «Беда». Другое дело — «Мурзилка». Это имя оказалось счастливым. И имя, и издание, обложку которого оно украсило в 1924 году, благополучно дожили до сего дня и ни разу не расстались. Был, правда, момент, когда авторы журнала вдруг засуети­лись, решили название изменить — есть ведь и другие слова, более близкие к рабоче-крестьянской жизни: скажем, «октяб­рёнок». Но слово «Мурзилка» оказалось сильнее. Видимо, по причине своей укорененности во времени. Проследить, сколь глубоко уходят его этимологические кор­ни, сложно, а если раскопать исторические, мы окажемся по ту, несоциалистическую, сторону Октябрьской революции. И вообще — в Америке. Во второй половине XIX века на последних страницах аме­риканских журналов появились первые комиксы. Одним из тех, кто деятельно поддерживал это новшество, был художник Палмер Кокс (1840 — 1924). Он придумал героев — крохотных ска­зочных человечков — и стал делать серии рисунков, посвящен­ных их необыкновенным приключениям. Тексты художник со­чинял сам. Серии назывались «The Brownies», на их основе по­лучилось более десятка книжек. Рисунки Кокса попались на глаза издателям из Петербурга — Товариществу М. О. Вольфа, — и те решили напечатать их. Детской писательнице Анне Хвольсон заказали новый текст. Анна Хвольсон не была сильным литератором, но печаталась много — в частности, в популярном тогда журнале для ма­леньких «Задушевное слово». Она писала рассказы о детях с непременным моралите в конце и опусы в научно-популярном жанре. Её книги были допущены Министерством народного просвещения в библиотеки начальных школ. Критикам нра­вилось, что она рассказывала детям о природе в беллетристи­ческой форме (что и ныне популярно).

Комиксы Палмера Кокса писательницу вдохновили. В 1887 году её тексты появились в «Задушевном слове», а два года спу­стя были изданы отдельной книгой и выдержали несколько пе­реизданий. Книга называлась так: «Царство малюток. Приклю­чения Мурзилки и лесных человечков в 27 рассказах А. Хволь­сон с 182 рисунками Кокса».

Критики сказку похвалили, а читатели узнали следующее. В дремучем северном лесу, под листьями папоротника, живут, оказывается, крохотные человечки. Вслед за Коксом Хвольсон окрестила лесной народец словом из британского фольклора: тот записал их в брауни, а она — в эльфы. Невооруженным гла­зом они не видны, несмотря на то что ведут исключительно подвижный образ жизни: без конца путешествуют по суше и морю, по городам и весям. Среди них попадаются весьма ко­лоритные персонажи.

Доктор Мазь-Перемазь, за которым то и дело требуется уход, Скок, Вертушка, Шиворот-Навыворот, Незнайка и Знайка… Самого ворчливого из них зовут Дедко-Бородач, а самого свирепого — Индеец: чуть что, он хватается за топор, который всегда носит за поясом.

Роль обаяшки выпала герою по имени Мурзилка. С одной стороны, это местный барон Мюнхгаузен — вечно хвастается своими приключениями, с другой стороны, он то и дело ока­зывается «крайним»: если, к примеру, индейцу померещится спросонок, что надо ловить разбойников, под руку ему, есте­ственно, подвернётся Мурзилка. Он за всё хватается, но ниче­го не умеет и не пользуется особым авторитетом у остальных человечков, которые дали ему прозвище Пустая Голова. Од­нако может ли, с точки зрения читателя, эта самая пустая го­лова быть таким уж серьёзным недостатком для героя, если с ним то и дело что-то происходит? И детям, читавшим сочине­ния Анны Хвольсон, Мурзилка понравился больше всего.

Итак, Мурзилка родился в Питере в 1887 году. Выглядел он совсем не так, как теперешний. В 1908 году, когда он был уже настолько популярен, что издатели «Задушевного слова» в качестве приложения стали выпускать газету царства малюток пол названием «Журнал Мурзилки», в № 3 появился его стихо­творный портрет:

Стук, стук, стук в стекло…Отворил окошко,

Вижу — вдруг влетает очень странный гость.

Ростом с ноготочек, юркий тонконожка

И в своей ручонке крепко держит трость…

Был тот гость во фраке с фалдами-концами,

В шёлковом цилиндре, с стёклышком в глазу,

В сапогах изящных с длинными носками

И похож глазами был на стрекозу…

Аристократический облик Мурзилки воскрешает в памяти татарское слово «мурза», давно вышедшее из употребления, но известное на Руси со времен Золотой Орды. Это был титул, со­ответствовавший нашему княжескому. Кто знает — может, с годами, когда с мурзами у нас освоились, они приобрели умень­шительный суффикс, стали «мурзиками», а затем и «мурзилками»?

Рисунков Кокса хватило надолго: новые сказки о Мурзилке появлялись в «Задушевном слове» до 1915 года. После­дние писала уже не Анна Хвольсон, а постоянный сотруд­ник журнала С. Ф. Либрович. Затем настали времена смут­ные, а когда революционные и военные катаклизмы утихли и дым развеялся, вместо «Задушевного слова» была уже «Ра­бочая газета» для взрослых. Но к ней придумали детское при­ложение — журнал «Мурзилка».

В том самом году, 1924-м, в далекой Америке скончался Палмер Кокс. Он так и не узнал о том, что его труд послужил топ­ливом, на энергии которого суждено было родиться герою дет­ского российского журнала.

А в Москве тем временем поступил во Вхутемас будущий художник-график Каневский Аминадав Моисеевич.